Есть ответ и на американские хитрости

Для эффективного решения задач стратегического сдерживания надо ужесточить положения в основополагающих документах о возможности применения Россией ядерного оружияОсуществляя стратегическое сдерживание, военно-политическое руководство Российской Федерации уделяет пристальное внимание укреплению безопасности страны путем поддержания военной организации государства, в том числе Вооруженных Сил, в высокой степени

Для эффективного решения задач стратегического сдерживания надо ужесточить положения в основополагающих документах о возможности применения Россией ядерного оружия

Осуществляя стратегическое сдерживание, военно-политическое руководство Российской Федерации уделяет пристальное внимание укреплению безопасности страны путем поддержания военной организации государства, в том числе Вооруженных Сил, в высокой степени боеготовности, готовит страну к отражению военных угроз любого масштаба и с любых направлений. При этом в качестве главного фактора сдерживания потенциального противника рассматривается ядерное оружие. Однако на повестке дня стоит вопрос о новой стратегии организации вооруженной защиты Отечества.

Военно-политическая элита США в последнее время целеустремленно осуществляет поиск средств, укрепляющих свою национальную безопасность и позволяющих в меньшей степени опираться на ядерное оружие. В качестве такого средства ими рассматривается новая оперативно-стратегическая концепция – быстрый глобальный удар (БГУ), применение которого в межгосударственном противоборстве может позволить одержать победу над противником с использованием только существующих и перспективных образцов обычного дальнобойного высокоточного оружия. При этом главными объектами поражения могут быть противоспутниковые системы и системы ПВО, баллистические ракеты и объекты, содержащие ОМУ, и другие важные объекты. По оценкам американских специалистов, стратегическими средствами в неядерном оснащении может быть поражено от 10 до 30 процентов подобных целей. Другими словами, и в неядерном оснащении стратегические носители будут обладать контрсиловым потенциалом.

В этой связи следует поставить следующие вопросы: а вписывается ли концепция быстрого глобального удара в единую масштабную линейку угроз военной безопасности Российской Федерации и следует ли для парирования этой военной угрозы перестраивать или организовывать заново всю систему вооруженной защиты Отечества? Для получения ответов необходимо разобраться в сущности оперативно-стратегической концепции БГУ и выявить, какие при этом ставятся задачи.

Ключевые моменты

Несмотря на громкое название этой концепции, основной целью ее реализации является придание ВС США способности наносить ограниченные по масштабам высокоточные удары по важным целям в кратчайшие сроки и на большой дальности как ядерными, так и неядерными средствами поражения. При этом ключевыми моментами в этой целевой установке являются:

• ограниченные высокоточные удары;
• удары, наносимые в короткие сроки и на большой дальности;
• удары как ядерными, так и неядерными средствами поражения.

Приемлемы ли эти целевые установки для противоборства с Россией? Давайте разберемся.

Во-первых, ограниченный по масштабам и времени удар по территории нашей страны вряд ли окажется эффективным с военно-стратегической точки зрения. Если противник развяжет против Российской Федерации агрессию, то она будет преследовать решительные цели. И, несомненно, агрессор не ограничится проведением только БГУ.

Во-вторых, нанесение по России БГУ явится по сути началом крупномасштабной войны с применением ядерного оружия со всеми вытекающими из этого последствиями.

В-третьих, сегодня у США недостаточно обычных высокоточных дальнобойных боеприпасов для решения этой задачи. Силы БГУ могут быть направлены только на решение ограниченного круга задач в мирное время, связанных с борьбой за нераспространение ОМП, с наркотрафиком и терроризмом, а также с борьбой, а точнее – с уничтожением неугодных для Соединенных Штатов глав государств, как это было в Ираке и Ливии, и лидеров террористических организаций.

Исходя из этого можно констатировать, что в ближайшие 10–15 лет угроза БГУ со стороны США с применением как нестратегических ядерных, так и обычных средств поражения маловероятна.

И БГУ, и МГУ

Однако с наращиванием потенциала быстрого глобального удара может быть изменена эта целевая установка. В качестве наиболее перспективного направления решения этой задачи в США рассматривается возможность создания условий для нанесения неядерных мгновенных глобальных ударов (МГУ) в целях уничтожения наиболее важных и труднодосягаемых целей в любой точке земного шара в течение одного часа с момента принятия решения военно-политическим руководством Соединенных Штатов.

Наращивание потенциала МГУ планируется за счет сокращения временных параметров его осуществления применением в нем перспективных гиперзвуковых систем вооружений, способных развивать скорость 8–21 тысяча километров в час, а также переоснащения БРПЛ «Трайдент-2» головными частями в неядерном снаряжении.

В ближайшей перспективе (до 2015 года) будут созданы маневрирующие и управляемые боеголовки, устанавливаемые на баллистических ракетах.

В среднесрочной перспективе (2015–2020) ожидается поступление на вооружение беспилотных трансзвуковых (2–4 М) и гиперзвуковых ракет (≥ 5 M) с дальностью полета до 1500 километров, а также создание планирующих головных частей с дальностью полета до 5000 километров.

В дальнейшем (2020–2035) предполагается производство пилотируемого стратегического бомбардировщика со сверхбольшой дальностью полета до 17 000 километров, а после 2030–2035 годов – воздушно-космических систем (ВКС), способных выводить полезную нагрузку на низковысотные орбиты.

Пять колец полковника Уордена

Однако и после накопления потенциала МГУ обычными высокоточными гиперзвуковыми средствами поражения вряд ли следует надеяться на победу в войне с Россией только нанесением непродолжительного глобального удара. Понимая это, военно-политическое руководство США для достижения победы в войне с любым противником, в том числе и с Россией, делает ставку на интеграцию концепций мгновенного глобального удара и сетецентрической войны с развертыванием системы ПРО в Европе. Победа в войне с любым противником, по взглядам американцев, будет достигаться за счет решения задач в ходе двух этапов военных действий.

Основным содержанием первого этапа воздушно-космической фазы военных действий явится мгновенный глобальный удар. В качестве целей для поражения выбираются критически важные объекты государства-жертвы. Их списки составляются еще в мирное время исходя из концепции так называемых пяти колец полковника Уордена, которая рассматривает противника в качестве системы, состоящей из пяти радиальных колец. В центре – политическое руководство, затем следуют система жизнеобеспечения, инфраструктура, население и лишь в последнюю очередь – вооруженные силы. Подобная схема уже применялась в ходе агрессии НАТО против Югославии в 1999 году.

Цель первого этапа агрессии – полная дезорганизация системы государственного, экономического, военного управления, «ослепление» систем разведки, ПРО и ПВО страны, деморализация населения, паника и шок, дезорганизация военных мероприятий государства-жертвы. Главными же задачами станут нанесение стратегическими наступательными силами превентивного массированного комбинированного удара с применением ядерных и обычных (неядерных) средств, перехват выживших после превентивного удара и успешно стартовавших носителей ядерного оружия России средствами ПРО-ПВО США, нанесение последующего удара сохраненной частью американских СНС. На первом этапе военных действий главная роль будет принадлежать МГУ и системе ПРО в Европе.

О возможности практической реализации концепции МГУ свидетельствует функционирование с августа 2009 года глобального ударного командования военно-воздушных сил США (Air Force Global Strike Command – AFGSC), в сферу ответственности которого помимо операций БГУ с 1 декабря 2009-го включено применение 450 межконтинентальных ракет наземного базирования и частей стратегической авиации.

На втором этапе агрессии, после достижения цели первого этапа и если это будет признано необходимым, может начаться наземная фаза военных действий, которые планируется вести в соответствии с концепцией сетецентрической войны, главным содержанием которой станут удары высокоточным оружием по вновь выявленным важным объектам противника и овладение его территорией.

Можно предположить, что МГУ в агрессии против России не будет иметь самостоятельного характера, а станет главным компонентом ее воздушно-космической фазы. Следовательно, проблему борьбы со средствами поражения мгновенного глобального удара необходимо рассматривать в совокупности со всеми проблемами отражения воздушно-космического нападения противника.

Из вышеизложенного следует, что в долгосрочной перспективе (после 2030–2035 годов) с целью отстаивания своих жизненно важных интересов США могут развязать против России агрессию с применением сил и средств МГУ. Готова ли будет наша страна к отражению такой агрессии?

Нужны новые подходы

Анализ характеристик перспективных гиперзвуковых летательных аппаратов (ГЗЛА) и возможностей существующих средств РКО и ПВО показывает, что средства ВКО России обладают ограниченными способностями по обнаружению и уничтожению ГЗЛА, а в отдельных случаях не в состоянии это делать. РЛС ПРО и СПРН теоретически имеют возможность обнаружения ГЗЛА, однако их программно-алгоритмическое обеспечение не позволяет обрабатывать информацию о целях, движущихся не по баллистическим траекториям. Состоящие на вооружении РТВ радиолокационные средства имеют ограниченные возможности по обнаружению ГЗЛА и не позволяют решать поставленные задачи во всем возможном диапазоне их высот и скоростей полета. Активные средства ПВО также существенно ограничены по обстрелу и уничтожению ГЗЛА. Имеющиеся и разрабатываемые перспективные ЗРС ограничены по высоте обстреливаемых целей до 35 километров, по скорости полета целей до 5–6 М, а ракетное вооружение истребителей ПВО не позволяет поражать цели на высотах их полета более 30 километров и скорости более 3 М. Существующие комплексы средств автоматизации командных пунктов всех звеньев управления не рассчитаны на обработку информации от целей, имеющих скорости полета более 4 М.

Не говоря о возможностях ВС РФ в целом, следует отметить, что для обеспечения военной безопасности нашей страны необходимы новые подходы в решении задач стратегического сдерживания, предотвращения и локализации начавшейся агрессии.

В первую очередь для более эффективного решения задач стратегического сдерживания потенциального противника от развязывания против России крупномасштабной агрессии или нанесения МГУ необходимо ужесточить положения в основополагающих документах (Стратегии национальной безопасности, Военной доктрине и др.) о возможности применения ядерного оружия в ответ на агрессивные против Российской Федерации действия.

Так, в Стратегию национальной безопасности и Военную доктрину целесообразно внести пункты следующего содержания:

• «Российская Федерация оставляет за собой право применить все средства вооруженной борьбы (стратегическое и нестратегическое ядерное оружие, обычное высокоточное оружие, оружие на новых физических принципах) в ответ на применение против нее и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства. При этом применение агрессором любых средств поражения по объектам высших звеньев управления, ядерных сил, систем боевого управления, предупреждения о ракетном нападении, контроля космического пространства, противоракетной обороны, важным административным и экономическим центрам Российской Федерации будет ею расцениваться как начало ядерной агрессии, дающей право применить ядерное оружие в ответно-встречных или ответных действиях».
• «В случае установления достоверной информации о готовящемся обезоруживающем глобальном ударе по объектам на территории России или ее союзников Российская Федерация оставляет за собой право нанесения превентивного или ответно-встречного ракетно-авиационного удара по районам дислокации (размещения) изготовившихся для нападения сил и средств агрессора, независимо, на чьей территории (агрессора или его союзника) они находятся».

Включение этих пунктов в основополагающие документы существенно повлияет на эффективность решения задач не только стратегического сдерживания от развязывания против России крупномасштабной агрессии, но и ее предотвращения. Заставит задуматься военно-политическое руководство государств – потенциальных противников о целесообразности размещения на территории своих стран сил и средств, угрожающих военной безопасности РФ.

Для обеспечения реализуемости данных положений стратегического сдерживания и предотвращения агрессии против Российской Федерации необходимы паритет с США по стратегическим ядерным силам на приемлемом для России уровне, недопущение полномасштабного развертывания Соединенными Штатами системы ПРО в Европе, достаточное для предотвращения агрессии количество сил общего назначения, стратегических резервов и подготовленных для них мобилизационных ресурсов и запасов материальных средств, высокоэффективная система ракетно-космической обороны, адекватное реагирование военно-политического руководства РФ на угрозы ее военной безопасности и высокая решимость применить военную силу.

Стратегия вооруженной защиты

Если Российской Федерации не удастся сдержать и предотвратить агрессию, она будет вынуждена отстаивать свой суверенитет и территориальную целостность ведением военных действий. При этом если под угрозой окажется само существование государства или агрессор развяжет войну с применением ядерного оружия, ВС РФ обязаны начать стратегическую операцию ядерных сил. В случае безъядерной войны против России, которая может быть развязана после 2030 года, необходима разработка новой стратегии организации вооруженной защиты Отечества.

Суть такой стратегии должна заключаться в системном подходе к организации вооруженной защиты государства, в построении и адекватных, и асимметричных группировкам войск (сил) противника функциональных боевых систем ВС РФ.

Исходя из того, что МГУ является составной частью воздушно-космической кампании или операции, противодействие этому удару должно осуществляться в рамках стратегической воздушно-космической операции, а главной оборонительной исполнительной системой, ее ядром должна быть асимметричная по отношению к действиям противника система воздушно-космической обороны Российской Федерации. Ее необходимо развернуть еще в мирное время, и к 2030 году в отличие от нынешнего дня она обязана обнаруживать и поражать гиперзвуковые летательные аппараты. Важно при этом разобраться, с какими объектами: носителями (гиперзвуковыми ракетами, самолетами, беспилотными аппаратами, баллистическими ракетами) или установленными на них маневрирующими и управляемыми боеголовками, головными и планирующими частями, а также как и на каких участках траектории их полета бороться. Для решения этой задачи необходима разработка новой концепции организации ВКО России и перспективных, способных к противоборству с гиперзвуковыми средствами нападения противника вооружений и военной техники.

Вместе с тем следует осознавать, что проведение только оборонительных действий вряд ли приведет к срыву и отказу от дальнейшей агрессии противника. Необходимо активное адекватное действиям противника противодействие. В этой связи представляется целесообразным ускорить работы по созданию отечественного гиперзвукового оружия и применять его как активный способ борьбы с воздушно-космическими средствами нападения противника в упреждающем или ответно-встречном ударе.

Планирование и отражение воздушно-космического нападения противника в рамках стратегической операции целесообразно осуществлять под непосредственным руководством созданного еще в мирное время стратегического командования воздушно-космической обороны. Учитывая оборонную направленность нашей военной политики и то обстоятельство, что с началом агрессии противника действия Вооруженных Сил РФ будут направлены только на срыв воздушно-космического нападения противника, назвать эту операцию стратегической операцией по отражению воздушно-космического нападения противника.

В то же время, учитывая исключительную трудность активного противодействия воздушно-космическому противнику, важно предусмотреть мероприятия пассивного противодействия средствам его нападения, в том числе гиперзвуковым. В первую очередь это защита объектов и их маскировка, рассредоточение войск (сил), своевременный вывод их из-под ударов, подъем в воздух авиации и вывод кораблей в море, радиоэлектронное, аэрозольное, дипольное и другое противодействие средствам разведки, целеуказания и наведения противника. Для эффективного решения этих задач целесообразно уточнить требования к системам боевой готовности ВС РФ, расквартирования войск, базирования авиации и Военно-морского флота, а также разработать новейшие средства защиты, маскировки, пассивного и активного противодействия средствам разведки и наведения противника.

Таким образом, для противодействия БГУ в общем замысле организации ПРО России необходимо развертывание асимметричных и адекватных противнику ударных функциональных группировок войск (сил), проведение мер активного и пассивного противодействия средствам его разведки и наведения. При этом важно не позволить США вновь втянуть Россию в гонку обычных вооружений, а именно дорогостоящих высокоточных средств поражения и гиперзвуковых средств их доставки.

Владимир Останков, действительный член Академии военных наук, доктор военных наук, профессор, генерал-лейтенант

Опубликовано в выпуске № 30 (498) за 7 августа 2013 года